22 августа 2016, 10:34 · Просмотров: 6 163 · Теги: Здравоохранение ЦРБ · Версия для печати

Он всегда готов помочь, всегда участлив, улыбчив и всем своим видом внушает уверенность: все будет хорошо. У него это получается, потому что он сам в это верит.

— Здравствуй! Ты не любишь давать интервью?
— Терпеть не могу. И о себе говорить не люблю. Давай лучше про работу...

— И про работу тоже. Но сначала — про тебя. Как ты пришел в медицину?
— Это получилось совершенно внезапно. Я учился в школе и думать не думал о том, кем я буду, кем я стану... Все случилось во второй половине 9 класса, когда я вдруг решил, что хочу быть врачом. И все, больше я ни о чем другом не думал. Сказал родителям...

— А родители у нас кто?
— Папа — строитель, мама — воспитатель.

— То есть к медицине никакого отношения?
— Абсолютно никакого. Они удивились, сказали: ну попробуй. Я попробовал. С первого раза не получилось, пошел на подготовительные, год учился в Ивановской медакадемии на подготовительном, потом поступил — и все...

— Ты ведь родом не из Выксы?
— Нет, я из поселка Чистые Боры Костромской области. Недалеко от Буя такой населенный пункт.

— Травматологом тоже решил стать внезапно?
— Не то что бы... Но уже после 1 курса понял, что хочу заниматься травматологией. Я практику проходил в хирургии, и все время бегал в травматологическое отделение. Мне так все нравилось, так интересно!
А на 3 курсе устроился работать в травмпункт, где оказывалась экстренная амбулаторная помощь травматологическим пациентам. Ты знаешь, травматологи — это семья, общность такая, со своими взглядами, подходами. Затягивает... Ну, меня и затянуло. (смеется)

— И так с тех пор и не отпустило?
— Знаешь, я ни разу не пожалел. Вот периодически переоцениваю прожитые годы (мне — 35, не так уж и много, но кое-что значимого произошло все-таки), и если ты меня спросишь: хотел ли бы я что-то в них изменить, я отвечу — нет. Ничего. Вообще ничего. Ни того, что касается семьи, ни того, что касается профессии. Я не вижу, чтобы я чем-то другим занимался. Другой судьбы я бы не хотел.

— А в Выксу ты как попал?
— Валентина, жена, отсюда. Мы познакомились в академии, поженились, она на год младше, пока доучивалась, я начал работать. И искать способы получить специализацию травматолога. Окончил я педиатрический... Главный врач Выксунской ЦРБ, Зоя Михайловна Белова, любезно предложила: «Мы тебя проучим и дадим специальность травматолога». Меня хорошо здесь приняли, я бегал с одной операции на другую, мне все это нравилось очень! Окончил интернатуру в 2006 году и тут же поехал учиться в Нижний Новгород, в институт травматологии и ортопедии. Окунулся в работу и так и не вынырнул.

— А как же вы жили? Два молодых специалиста, зарплата, как принято считать, маленькая, нагрузки — огромные...
— За других, за всех говорить не буду, скажу про себя. Когда я приехал, начал работать, зарплата у меня была нормальная. Это были достаточные деньги, чтобы прожить вдвоем. Мы не требовательны, особых запросов никогда не имели, да и сейчас не имеем. Нам хватало. А нагрузка... Я никогда не бегал от работы, я за ней бегал.

— И ты не на что не жалуешься?
— Нет. Меня все устраивает. Если есть проблемы — я ищу причину в себе, вину в себе. Я с годами пришел к мысли, что у меня нет претензий ни к кому, а имею я то, что заслужил. Если у меня чего-то нет — значит, и не нужно. Но все, о чем мы мечтали студентами, у нас есть. У меня есть дом, который мне дало государство, и я считаю, что он хороший. Я очень мечтал о машине — у меня есть машина... У меня любимая жена, у меня куча детей. Я хотел трех — у меня четверо. Старшей — 9 лет, младшей — год. Мы сами иногда удивляемся — ведь живем на эмоциях, без рассудочных хозяйственных далеко идущих планов. Мы мечтаем. Сначала мечтали вдвоем, теперь уже и с мелкими. Но как-то так выходит, что мечты осуществляются. И мы всем довольны.

— А контингент отделения... Ты — человек интеллигентный, образованный, тонкий. Не раздражают подопечные?
— Нет. Во-первых, с кем придется общаться, я видел уже в травмпункте. А здесь масштабы другие, да, попадаются всякие, и асоциальные личности и очень асоциальные. Но когда-то, когда я начал здесь работать, один человек мне сказал: «Относись ко всем людям одинаково. Мы не знаем, кем мы будем завтра». И были в моей практике эпизоды, когда мне было приятнее разговаривать с, простите, бомжом — удивительно грамотный, умный, позитивный человек, столько положительной энергии в нем! А бывали люди со статусом, чистые, ухоженные, а кроме дерзости и унижения — ничего. Ну бомж, пахнет, — так его помоют, в душ сводят — наутро смотришь: симпатичный человек, улыбается, благодарит. Бывают и люди с психическими отклонениями, но они тоже нуждаются в нашей помощи и поддержке.

Я для себя сделал такой вывод: все люди хорошие. Я уверен в этом. Да, бывает, как в сообщающихся сосудах: темное перевешивает, и сильно перевешивает. Но сам-то человек — хороший. Опять повторяю: мы не говорим о людях патологически жестоких, преступниках и маньяках.
Вот иду по отделению, захожу в палаты — у нас в массе хорошие люди. Даже наркоманы — с ними нужно и можно нормально общаться.

— Ты много работаешь. А отдыхать успеваешь?
— Работаю... Ну не сказать, чтобы очень много. На две ставки. Это нормально. А отдых — так он разный бывает. С детьми повозиться, жене помочь. Хозяйство у меня...

— Какое?!
— Обычное. Куры, утки, поросята... Не знаю.. Как-то все успевается...

— И ведь ты еще все время учишься!
— Без этого в нашей профессии нельзя! Учиться я люблю. А травматология — такое дело, тут процесс обучения происходит постоянно. Много нового, интересных разных вещей. Мы, я имею ввиду коллектив, вот Дмитрий Александрович — мое «мы» (напротив в ординаторской сидит Дмитрий Корочкин, коллега моего собеседника — А. Б.) — всегда обмениваемся информацией, друг друга подталкиваем. Я — человек компанейский, и вместе всегда интереснее добиваться результата.

— Но ты еще и стихи пишешь?
— Есть такое дело. Но сейчас редко. И не потому, что времени не хватает. Я их чувствую, стихи, они в душе. Но пока наружу вырываются не часто.

— Владислав, часто можно слышать от молодых сокрушение: вот, мол, профессия врача стала непрестижной, уважения — ноль, денег — минус ноль.
— Про деньги я тебе сказал. Запросы у каждого свои, будешь работать — голодным не останешься. А престиж... Неправда! Врач — он всегда врач. Всегда уважаемый человек, всегда к нему прислушиваются, и хороший доктор без работы, без пациентов никогда не останется. Так что если молодые чувствуют в душе призвание — пусть идут в медицину. Но — не за деньгами. Это не цель. В медицинском работнике любого уровня главное — человечность. И уже потом профессионализм. Не говорю, что это не важно. Но обладающий всеми техническими навыками, но без тепла в душе, без жалости и любви к людям, без человечности — это не врач. Это инструмент.

— А что еще важно?
— Любите жизнь, радуйтесь мелочам, и чувствуйте себя счастливыми! Все просто.

Беседовала Алена Баикина.