Антонина Гусева: Не было бы войны, я бы летала

В детстве мы с подружками играли в лётчиков. Нас трое было. Находили форму, наряжались и играли. Помню, мечтала стать как Валентина Гризодубова. Не было бы войны, я бы летала. Но ничего не получилось, — вспоминает Антонина Алексеевна. — В Выксу мы переехали в 1936-м, перед Новым годом. Мне было 7 лет. Папа работал мастером на мартене, ему дали квартиру, вот мы и переехали.

Война началась, когда мне только 12 исполнилось. Я закончила 6 классов, и на начало учебного года 7 класса мне дали повестку в ремесленное училище. Но я туда не пошла: для меня шинели и строй — немыслимо. Так подумала: да лучше убегу, а в ремесленное не пойду. В 43-м папа устроил меня на завод, в центральную химическую лабораторию, там я и проработала до конца войны.

А ещё, помню, мы раненых разгружали, помогали им двигаться, костыль подавали. Как могли, так и помогали, мы ж ещё маленькие были.
Вот все спрашивают: почему я лётчицей не стала? Я же после окончания войны пошла в вечернюю школу и написала заявление в техникум. Но уже через год вышла замуж, мы с мужем уехали, а когда вернулись, я устроилась в прокатный цех. А образования же из-за войны не было никакого. Да и выбора, считай, тоже не было: вся семья — металлурги. Куда уж летать...

Есть такое понятие — добросовестный труд. Вот я так к работе относилась. Все после смены домой, а я за стол, отчёт делать. И пока не сделаю — никуда не пойду.

И ещё. Когда мне было 14 лет, у нас остался дом в Песочном. И мы с сестрой, девчонки, ходили пешком, пололи картошку, по ведру носили её домой. Сейчас, я думаю, никто так делать не будет, другое было поколение. Но держаться надо, работать надо, помогать другим надо. И жить тоже надо — правильно и по совести.