14 апреля, 13:10 · Просмотров: 6 109 · Теги: Художники Интервью · Версия для печати

Алёна Баикина продолжает серию интервью с преподавателями Детской художественной школы. На этот раз героиней стала Екатерина Митенкова.

Коллеги с определённым чувством восхищения называют Екатерину Васильевну «женщина-оркестр». За позитивный настрой, за неиссякаемую энергию, за готовность поддержать любую интересную затею и за способность создать шедевр из самого простого материала. Любые трудности она встречает с улыбкой, и вообще практически невозможно застать Екатерину в мрачном расположении духа. Когда она приходит в учительскую, вместе с ней словно появляется солнышко.

— Катя, у меня сложилось впечатление, что ты всё умеешь.

— Всего уметь нельзя...

— То есть самолёт чинить не пробовала?

— Нет, вот этого ещё не доводилось.

— Значит, есть, к чему стремиться. А что умеешь?

— В принципе, если что-то надо сделать руками... И мелкое: бижутерию, например. И огромные метровые цветы могу. Помню ситуацию, когда под рукой вообще ничего не было, а требовалось украсить стенд. Вот буквально не было ничего: ни бумаги цветной, ни ткани. Были старые жалюзи, и я из них сделала цветы. Неплохо получилось.

Я вообще люблю бросовый материал. Во-первых, приятно из ничего сделать конфетку. Ну ты понимаешь... Во-вторых, когда дорогой материал, всегда страшно: вдруг не выйдет, вдруг испортишь. А если бросовый — делаешь же смело. Всё равно выбрасывать. И, как правило, получается интересно.

— Шьёшь?

— Ну так... Вот это раньше было платье (на собеседнице элегантный брючный костюм роскошного мятного цвета).

— Вяжешь?

— Это нет. Я неусидчивый человек. Мне долго чем-то одним заниматься не нравится. Может, поэтому мне так комфортно с малышами работать: мы с ними в этом похожи. Я не готова годами писать картину, подбирать оттенки, мазки... Могу бросить на половине, убрать, через год найти, удивиться: ух ты, как здорово! Даже наполовину сделано. И закончить. Мне нужен быстрый результат: день-два. Три — максимум.

— А как же твой огород? Это продолжительный и трудоёмкий процесс.

— Так там всё растёт без моего вмешательства. У меня хватает энергии воткнуть семена. А потом оно само... Меня же летом практически не бывает дома. То я в лагере, то с семьёй куда-то уезжаю. Свекровь на юге живет, мы её навещаем. Осенью возвращаюсь, помидоры в траве соберу. Они хорошо в траве растут, кстати. И огурцы. Закатки делаю, конечно, но это же быстро.

Готовить не люблю — признаюсь честно. Два часа возишься на кухне, а потом за 20 минут всё смели. И в чём удовольствие? Мне помогают муж, дети — вот так уже веселее. Вообще, домохозяйка из меня так себе. Не моё это.

— Домашние привыкли к твоему характеру? Или дети такие же взрывные, как ты?

— Нет. Дети замечательные. Муж спокойный, сдержанный человек. Он меня компенсирует. Так получается, что я «женщина-дочь», а он «мужчина-отец». Нет, ты не подумай, я домашними делами, конечно, занимаюсь. Люблю навести порядок и гордо так смотреть вокруг, наслаждаться. Первые пять минут, пока никто не пришёл. У нас очень часто бывают гости. Я из многодетной семьи, муж из многодетной семьи, и все собираются у нас. Это же так здорово!



— А как ты пришла в школу?

— Меня позвала Ирина Шукаёва. Я тогда работала в Доме творчества, там и познакомились. Помню, что сомневалась: ну тут же всё серьезно... Пообщались с директором, Галиной Геннадьевной Дедусенко, понравились друг другу, и она меня взяла на работу. Вот уже больше 10 лет я здесь.

— Для тебя, с твоим энергичным характером, это стаж!

— А я уже успела многое попробовать. Училась в Муроме по специальности "художник росписи по дереву". Позже получила высшее образование психолога. Очень помогает по жизни.

— Ты берёшь маленьких детей. Это твоё решение?

— Сначала так сложилось, что мне дали малышей, а потом я вошла во вкус. Маленькие — это очень податливый материал. В игровой форме их можно научить чему угодно. С большими так уже не получится. Маленькие как ёжики: не доверяют, иголки выставят, смотрят исподлобья. А потом иголочки убирают, носики вытягивают, и ты видишь, как у тебя на глазах они постепенно превращаются в милых котят. Ведь это так важно: установить контакт, если ты хочешь чего-то от ученика добиться. А они раскрываются, начинают доверять, обниматься приходят. Знаешь, вот уже выросли мои первые ученики, и бывает, идёшь по улице, а навстречу девушка, уже взрослая совсем. И вдруг бежит, на шею кидается: «Екатерина Васильевна! Как я рада Вас видеть! Бывшая ученица!» А уж как я рада... В общении с детьми всё ведь важно: и тактильный контакт, и доброе слово сказать. Ругать нельзя ни в коем случае.

— А если не слушаются? Бывает же, что и нервничаешь, и силы заканчиваются?

— Так они же сами и снимают это напряжение. Прибегут: «Смотрите, как здорово у меня получилось!» Такие счастливые, светятся аж. И этот заряд передается мне. Усталость как рукой снимает. Я счастливый человек: с удовольствием иду на работу и с радостью возвращаюсь домой.

— У тебя есть любимый материал, с которым тебе нравится работать?

Вот нет... Пробовала многое. Как ребёнок — загораешься, а потом постепенно гаснешь. Одно время увлекалась керамикой. Из глины лепила, лепила. Сделала тарелочку для бижутерии, она упала, разбилась. Сделала статуэтку, серёжки вешать — тоже разбилась. Делала открытки: скрапбукинг называется. Из гипса расписывали фигурки, деревянные тоже. А сколько сцен везде оформлено моими руками — не пересчитать! А уж из чего делалось оформление — даже рассказывать не буду. Потом шерстью увлеклась. Мы тут в художке занимались на факультативах. Солёное тесто — дешёвый материал — мы с малышами его осваиваем. Сейчас пластика нравится — делаю брошки, серёжечки.

— А работы потом куда?

— Дарю. Была у меня картина из шерсти. Шерстяная акварель. Мне не понравилась, зато очень по душе пришлась подружке. Я отдала. И что-то долго у неё не была, приезжаю: о, как круто! Какая картина интересная, а она смеётся: «Так твоя же». Я опешила: «Да ладно?!» Если хотят что-то купить — тоже не отказываю, разумеется.



— Давай раскроем тайну, что самые красивые цветы, которыми был украшен наш парк к 8 Марта — это твоя работа.

— Для меня это был новый опыт. Требовалось сделать цветы из фоамирана (бархатистый мягкий материал в листах, напоминающий толстую бумагу; имеет эластичную структуру, которая позволяет создавать элементы любой формы, толщины и фактуры. — Прим. авт.). Я никогда с ним не работала. Даже слегка испугалась: дорогой, наверное, а если испорчу? Решилась попробовать. А он интересно себя ведёт, растягивается, формируется хорошо. Лепесточки все разные получаются. Мне понравилось. Надеюсь, горожанам тоже.

— А чем любишь рисовать?

— Гуашью, акрилом. Предпочитаю пейзажи. Едешь с друзьями на пленэр, обмениваешься впечатлениями. Мне обязательно нужно, чтобы рядом люди были, компания. Я одна не могу долго. Одиночество — это не про меня.

— Путешествовать любишь?

— А кто не любит? В ковидный период мне очень тяжело было. В походы ходить обожаю! С ночёвкой. Меня муж приучил. Пленэр — просто восторг! Лагерь «Звёздный» (сейчас «Костёр». — Прим. авт.) — это отпуск, я преподаю в летние смены. Вот там отдыхаю: морально, физически. Сама атмосфера располагает.

— Рисуешь в поездках?

— Если еду на пленэры — конечно, если с семьёй — этюдник не беру, там я на другое ориентирована. А с художниками-друзьями прекрасно работается.

— Сейчас модно говорить, что художественная школа не обязательна, чтобы стать великим. Ты согласна?

— Нет, конечно. Я сама училась в художке на Дружбе, у Александра Николаевича Фролова. Ходить в школу обязательно надо. А как иначе сформировать навыки, понимание искусства? Без специального образования художником не станешь. Я так думаю.

— А вот чему ты учишь детей? Понятно же, что сверхзадача — это не рисунок и не поделка.

— Учу понимать красоту. Помимо того, что они руками научатся делать что-то интересное, так ещё и обретут способность видеть красоту в простых вещах. Любовь к творчеству мне очень помогает, хотелось бы и в учениках это чувство воспитать. Ведь когда у тебя выходит что-то красивое — душа радуется! И я стараюсь сделать так, чтобы мои дети получали от этого удовольствие. Есть ученики, которых родители буквально заставляют сюда ходить. И им всё равно, нравится или нет. Сидят бедняги на уроках, страдают.

— Но пусть они лучше у тебя страдают, чем в смартфоне или в сомнительной компании... А вдруг потом что-то откликнется.

— Да, и это очень часто происходит. Год сидит, два, а потом — опа! — и начал работать, вошёл во вкус. Вот оно, торжество педагогики! Мне кажется, до среднего уровня можно любого научить и живописи, и музыке. Не станет он Рафаэлем, конечно, но понимать, чувствовать красоту будет. А разве этого мало?